Я считал слонов и в нечет, и в чёт, и всё-таки я не уснул!
И тут, явился ко мне сам черт — уселся верхом на стул.
И сказал мне черт: «Ну, как, старина, а? Ну, как же мы порешим?
Подыщем союз! Айда в стремена, и ещё чуть-чуть погрешим!
И ты можешь лгать, и ты можешь блудить, и друзей предавать гуртом.
А то, что придётся потом платить…
Так ведь это ж, пойми — потом!
И ты будешь волков на Земле плодить и учить их вилять хвостом.
А то, что придётся потом платить…
Так ведь это ж, пойми — будет потом!
Но зато ты узнаешь, как сладок грех в этой горькой порой судьбе.
И что счастье не в том, что один за всех; а в том: что все, как один.
И ты поймёшь, что нет над тобой суда, нет проклятия прошлых лет.
Когда вместе со всеми ты скажешь ДА, и вместе со всеми НЕТ.
И что душа? — прошлогодний снег, а глядишь, пронесёт и так…
В наш — атомный век, в наш — каменный век —
И кому оно нужно — это добро, если всем дорога в золу?
Так давай же — бери, старина, перо; и вот здесь — распишись в углу.
Тут черт потрогал мизинцем бровь и придвинул ко мне флакон.
И я спросил его:
— «Это кровь»?
— Чернила, — ответил он."